Неточные совпадения
— Ну и слава Богу! — сказала
мама, испугавшись тому, что он шептал мне
на ухо, — а то я было подумала… Ты, Аркаша,
на нас не
сердись; умные-то люди и без нас с тобой будут, а вот кто тебя любить-то станет, коли нас друг у дружки не будет?
К удивлению моему, они
на меня не
сердились;
мама по крайней мере мне улыбнулась.
«
На сумасшедших не
сердятся, — мелькнуло у меня вдруг в голове, — а Татьяна озверела
на него от злости; значит, он — вовсе не сумасшедший…» О, мне все казалось, что это была аллегория и что ему непременно хотелось с чем-то покончить, как с этим образом, и показать это нам,
маме, всем. Но и «двойник» был тоже несомненно подле него; в этом не было никакого сомнения…
— Вы знаете, за что
мама сегодня так
рассердилась на вас? — спрашивала Надежда Васильевна, когда он уходил домой.
— Не знаю, боятся, что ли! Ты не
сердись на них,
мама. Они говорят, что только у нас и видят настоящую жизнь.
— Мелочи! Я знаю, что это мелочи и что он даже не заметил, как это действует
на маму, и я
на него за это ни крошечки не
сержусь. Понимаешь, это теперь ровно ничего не значило, кроме неловкости.
— Девочка моя родная! Да разве я могу
сердиться на тебя! Ни минутки не
сердилась на тебя твоя
мама, ни когда из дома пришлось отдать в пансион, ни когда о побеге твоем узнала! Тасечка, жизнь моя! Ведь у меня самой кровью сердце обливалось, когда я, для твоего исправления, отдала тебя из дома. A ты, верно, упрекала
маму?
Неужели же
мама все еще
сердится на Тасю?
Наша немка, Минна Ивановна, была в ужасе, всю дорогу возмущалась мною, а дома сказала папе. Папа очень
рассердился и сказал, что это свинство, что меня больше не нужно ни к кому отпускать
на елку. А
мама сказала...
— Он не бранит, но, знаете ли…
сердится на вас. Он говорит, что через вас
мама несчастна и что вы… погубили
маму. Ведь он какой-то странный! Я ему растолковываю, что вы добрый, никогда не кричите
на маму, а он только головой качает.
— Барыня, голубонька, не
сердитесь на меня, Христа ради: плакал и блажил он все время, обязательно просился к
маме да к
маме. Ну и согрешила я, значит, взяла его, чтоб успокоить хоть малость. Ах ты, Господи, кто же знал, что он, сердечненький, признает вас и закричит
на весь киянтер?
—
Мама, ты
сердишься? — подняла голову княжна Людмила и посмотрела
на мать.
— Вы… добрая… вы хорошая… Мы с Полиной не знали, что вы такая… Мы
рассердились на вас… Думали: злая, гордячка… Думали, что жаловались
на нас
маме… И мстить хотели за то, что не пустили
на бал… a теперь… И, не договорив своей фразы, она снова душила Дашу поцелуями.
— Ты не
сердишься на меня? — спросила
мама, но Валя, не отвечая
на вопрос, сказал...